Премьера балета «Собор Парижской Богоматери» на сцене НОВАТа стала одним из самых заметных событий новосибирской культурной жизни осени 2021 года. Динамичный, эффектный спектакль полюбила публика, а для артистов балета постановка стала новой ступенью в развитии и бесценным опытом работы с хореографией выдающегося мастера XX века Ролана Пети. 8 и 9 апреля «Собор Парижской Богоматери» вновь будет представлен на Большой сцене театра. В партии Феба впервые выступит руководитель балетной труппы Леонид Сарафанов, главные партии исполнят солисты НОВАТа: в партии Эсмеральды – Ольга Гришенкова и Екатерина Лихова, Квазимодо – Роман Полковников и Евгений Басалюк, Фролло – Никита Ксенофонтов. За дирижёрским пультом – заслуженный артист России, дирижер Большого театра и театра «Ковент-Гарден» Павел Сорокин.
Накануне апрельского блока показов, мы поинтересовались у звёзд нашего театра как складывался репетиционный процесс, и чего в нем было больше – сложностей, или удовольствия от знакомства с новой хореографией.
Заслуженная артистка России Ольга Гришенкова – Эсмеральда:
– В работе над партией Эсмеральды были свои сложности: непривычный хореографический текст, достаточно графичные движения, требующие точности исполнения и это заставляло выйти из привычной зоны комфорта. Но в преодолении этих сложностей, в самом процессе создания партии, нового образа, было особенное удовольствие.
– В Эсмеральде мне больше всего нравится ее умение увидеть красоту души за внешним уродством. Своей добротой Эсмеральда дала Квазимодо возможность почувствовать себя полноценным человеком – способным любить, ощущать себя счастливым, а не всеми презираемым и отверженным изгоем. Именно поэтому я очень люблю адажио Эсмеральды и Квазимодо, на мой взгляд, это самый трогательный момент спектакля.
Екатерина Лихова – Эсмеральда:
– В работе над партией Эсмеральды для меня, безусловно, больше удовольствия, чем сложностей. Но сложности тоже были – в своеобразной пластике Ролана Пети, в необычных сочетаниях движений. Но в целом, этот спектакль для меня пропитан удовольствием. Мне очень нравится проживать вместе с Эсмеральдой её историю от начала и до конца. Это непросто, потому что каждый раз ты испытываешь на сцене невероятно глубокие и сильные чувства, отдаешь зрителям частичку себя. Но без этого нельзя!
– В Эсмеральде мне близки ее любовь к жизни, сила ее эмоций. Все, что с ней происходит она проживает на все двести процентов: радость, боль, любовь, страх, отчаянье… Это удивительно притягательный персонаж, ведь если она радуется – весь мир радуется вместе с ней, а когда она страдает – все вокруг темнеет.
– В балете очень много ярких и сильных моментов, но самый мой любимый – это трио Эсмеральды, Феба и Фролло. Мне кажется, что в этом танце такая концентрация страстей, такой сумасшедший микс: здесь любовь и страх Эсмеральды, обаяние Феба, безумие Фролло. И все это выливается в удивительную красоту.
Роман Полковников – Квазимодо:
– Спектакль довольно непростой в техническом плане. Я не о хореографии сейчас говорю, а о сценографии: платформы съезжаются и разъезжаются, мы то ныряем в люки, то появляемся из них, свет тоже очень сложный, а ты все время находишься на сцене. Так получилось, что у меня была всего одна сценическая репетиция, чтобы освоить все это, понять, куда уходить, где стоять… И меня больше беспокоило именно это. Да, хореография непривычная, но интересная.
– Главная трудность – держать горб в течение всего спектакля. И шея, и спина после спектакля болят, поскольку все это непривычно, положение тела изломанное, необычное, а при этом нужно ещё и танцевать. Но устает не только рука, не только плечо, а вся нервная система. Ведь мышцы «включаются» по команде мозга и поэтому нервное напряжение куда сильнее сказывается на самочувствии, чем физическое утомление.
– Если говорить о Квазимодо, то этот персонаж ложится на мою душу. И более того, он, как и Спартак, ложится не только на мою душу, но и на тело. Это абсолютно мой спектакль, это я, это тело – мое. Квазимодо – это тоже я. Он добрый, большой, он выделяется среди других людей и это человек с очень оголенными чувствами...Как будто все люди вокруг него с защитой, а он один – без нее. И знаете, Квазимодо очень повезло вот в чем: он не интеллектуал, конечно, но именно потому у него очень яркое, незамутнённое восприятие мира. Он видит мир по-другому, поэтому общество его и не принимает. Его «недалёкость» позволяет ему размывать все поверхностное, все бытовое, всю эту внешнюю чепуху, поэтому он счастлив. Он может забраться на свою колокольню, смотреть на Париж с высоты и быть счастливым. Квазимодо не нужны ни богатство, ни положение в обществе и в этом его мудрость – в его незамутненности, душевной простоте. Квазимодо – самый чистый персонаж, он словно ребенок.
Евгений Басалюк – Квазимодо:
– Работа с новым материалом – это всегда сложно. Но во время репетиционного процесса, когда я готовил с Луиджи Бонино партию Квазимодо, я получил большое удовольствие. Я считаю, что этот спектакль очень украсил репертуар нашего театра.
– Персонаж Квазимодо мне близок по душе. Я не стараюсь целенаправленно его играть, а просто стараюсь быть собой на сцене. Квазимодо привлекает зрителей своей естественностью. Несмотря на внешнее уродство, он очень искрений, трогательный. Это настоящий герой, добрый, светлый образ, и может служить примером для подражания для всех нас. В хореографическом плане персонаж очень сложный, я очень долго искал пластический образ этого героя. Как вы знаете, в балете горб у Квазимодо фактически отсутствует, и именно посредством пластики – без использования бутафории или каких-либо специальных деталей костюма – нужно показать эту особенность. Это, скажу вам честно, очень сложно и физически, и технически. Но самое сложное, на мой взгляд, это пронести образ Квазимодо через весь спектакль и не выпасть из него. Это очень важно: спектакль очень цельный, драматичный и зритель сопереживает Квазимодо на протяжении всего действия.
– Мне нравятся все фрагменты балета, в которых задействован мой герой – от первого появления и до самого финала. Подчеркну, что этот образ не отрывистый, а цельный на протяжении всего спектакля. Но все же я выделю трогательное и искреннее адажио Эсмеральды с моим персонажем: в нем можно проследить весь спектр чувств и эмоций, которые Квазимодо испытывает к героине.
Никита Ксенофонтов – Фролло:
– У меня не было сложностей ни в плане хореографии, ни в плане образа, только интерес и полная самоотдача. Как-то все сошлось, партия легла на меня достаточно легко. Наверное, это случилось ещё и благодаря тому, что Луиджи Бонино сам танцевал Фролло, поэтому очень хорошо все показывал и объяснял, какие эмоции испытывает этот персонаж. А я достаточно быстро все это впитал и, к тому же, было достаточно времени для подготовки роли – мы много репетировали. Поначалу я был излишне эмоционален, но ближе к премьере уловил, что внешне этот персонаж должен быть сдержан, а безумство страстей кипит у него внутри. Фролло – служитель церкви, его внутренняя борьба с собственным безумием очень интересна и ее достаточно непросто сыграть. Признаюсь, я сам немного сходил с ума, когда готовил эту роль. Когда ты утром и вечером каждого дня в таком образе, поневоле чувствуешь это безумие. Но поскольку зрители хорошо отозвались о моей работе, это того стоило.
– В этом персонаже нет ничего близкого мне, к счастью. Это злой человек. Единственное, что может нас объединять с Фролло, что я в себе чувствую – это одержимость. Но не одержимость какой-то персоной, а фанатизм и максимальная самоотдача в работе. В отношениях, в работе я ничего не делаю в полсилы, всегда выкладываюсь полностью.
– Спектакль абсолютно цельный, я не могу в нем выделить какой-то один момент, но самая эмоционально напряженная, максимально выражающая моего героя и его противоречивые чувства сцена – это сцена в конце второго акта, когда одержимость Фролло проявляется со всей силой: он бьёт Эсмеральду, потом целует и отбрасывает. Это просто квинтэссенция всех эмоций персонажа и в этот момент я сам максимально сильно проживаю все чувства Фролло, это, можно сказать, культовый момент спектакля для меня.