Премьеру оперы «Укрощение строптивой» Виссариона Шебалина 23 и 25 октября представит на Малой сцене НОВАТа режиссер-постановщик Ирина Гаудасинская, выпускница вокально-режиссерского факультета Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Римского-Корсакова. В этом году она стала лауреатом конкурса молодых оперных режиссеров «Нано-опера» и получила право постановки спектакля на сцене НОВАТа. Ирина — представительница известной петербургской театральной династии, внучка выдающейся певицы меццо-сопрано Ирины Богачевой и оперного режиссера Станислава Гаудасинского, ее мама — Елена Гаудасинская — была известной пианисткой. Ирина продолжает фамильные традиции, она не только оперный режиссер, но и президент благотворительного Фонда Ирины Богачевой. Фонд является организатором таких проектов, как конкурс «Санкт-Петербург», конкурс-фестиваль «Три века классического романса». Весной этого года как президент Фонда в сотрудничестве с руководством НОВАТа она организовала концерт лауреатов и дипломантов X Международного конкурса оперных певцов «Санкт-Петербург» на Малой сцене НОВАТа.
На несколько вопросов, связанных с предстоящей премьерой, режиссер отвечает «Новой Сибири».
Вы выбрали для режиссерского дебюта в нашем театре оперу Виссариона Шебалина «Укрощение строптивой». В советское время эту оперу ставили на многих сценах, а сейчас это название мало знакомо широкому кругу зрителей. Для того чтобы решиться на постановку такой редко исполняемой оперы нужна смелость. Вы не боялись браться за этот материал?
Нет, нисколько не боялась. Мне говорили, что публика в Новосибирске открытая и подготовленная, и я сама в этом смогла убедиться, когда был концерт лауреатов конкурса «Санкт-Петербург» в НОВАТе. Меня удивило, что ко мне не раз подходили зрители, расспрашивали, не планируем ли мы что-то ставить и на название «Укрощение строптивой» реагировали словами: «А мы знаем». Так что зрители здесь знающие, настоящие интеллектуалы и ценители оперного искусства. Кроме того, я знаю, что у сибиряков особое самосознание и поэтому Шебалин, композитор, родившийся в Сибири, в Омске, должен быть близок новосибирскому зрителю. Отчасти поэтому мы остановили выбор на его опере «Укрощении строптивой».
Повлияло ни на этот выбор то обстоятельство, что ваш дедушка, известный оперный режиссер, ставил много произведений советских композиторов, творивших в одно время с Шебалиным?
Вы знаете, в свое время я задавала подобный вопрос Борису Михайловичу Пиотровскому, сыну академика, директора Эрмитажа Михаила Пиотровского: «Как вы думаете, повлияло ли на вас, что вы из такой семьи?». Он ответил: «Я не могу сказать, повлияло или нет, родился-то я в этой семье». Могу только согласиться с ним.
В опере режиссер должен связать все нити воедино: оркестр, хор и солистов, драматургию, вокал и пластику, так чтобы получилось цельное и законченное полотно. Как вы, режиссер-постановщик Ирина Гаудасинская, это делаете? Какие режиссерские традиции вам близки?
Делается все очень просто: берешь и работаешь. Безусловно, я — адепт классической школы. Я училась у своего деда, и считаю, что в первую очередь, в театре людям должно быть интересно. Зритель не должен сидеть в недоумении и чувствовать себя неловко, оттого, что не понимает все, что происходит на сцене, когда режиссер и художник нагородили на сцене метафор и смыслов, никак не соотносящихся с музыкальной драматургией, чтобы добиться оригинальности, актуальности и тому подобного. Для меня важнее БЫТЬ, а не казаться, а когда ты ЕСТЬ, мне кажется, люди тебя обязательно поймут.
Расскажите о сценографии вашего спектакля.
Над сценографией спектакля работает хорошо известный вам Тимур Гуляев, работающий в НОВАТе, потрясающий художник, хорошо знающий эту сцену.
Сложно работать с Малой сценой?
У постановок в концертном зале есть несколько технических сложностей, даже скорее особенностей. Здесь постановщик лишён стандартных способов «маскировки» театральных условностей — кулис и занавеса, близость к зрителю также играет большую роль. Мы работаем в прямом контакте со зрителем, поэтому не можем позволить себе слишком широкие и театральные жесты, чтобы это не выглядело наигранно. Не могу сказать, что меня это пугает, скорее, это особенности построения мизансцен, которые нужно учитывать и с которыми приходится считаться.
Как вы думаете, современному зрителю будет интересна опера, созданная в далекие советские времена?
Советские композиторы шли очень разными путями: кто-то уходил в своем творчестве в авангард, пытался создавать что-то новое, кто-то работал для кино, кто-то творил ближе к эстрадной музыке. «Укрощение строптивой», это, безусловно, произведение советской эпохи, но, на мой взгляд, Шебалин хорош тем, что он собрал лучшее и интерпретировал это по-своему. Поэтому когда слушаешь его музыку, то находишь какие-то очень удачные цитирования и узнаешь: «Вот здесь — Чайковский, тут фрагмент, напоминающий Прокофьева, а здесь — добротная советская эстрадная музыка». И это просто здорово, когда в одном произведении можешь услышать такой широкий спектр всевозможной русской музыки.
Вообще, эта опера очень хороша для первого знакомства с музыкальным театром, поскольку это всем знакомый шекспировский сюжет, музыка здесь прекрасная и разнообразная, к тому же это комедия со счастливым финалом, не очень продолжительная по времени. Здесь само музыкальное действие очень динамичное и выразительное, заняты разноплановые голоса, много юмора. Чем отличается эта опера от многих других прекрасных музыкальных сочинений — здесь действие заложено в самой музыке. Многие классические оперы написаны таким образом, что музыка прекрасна, образна, но в ней мало действия, и все, что делает режиссер, получается «нагромождением сверху», и не факт, что его идеи будут соотноситься с музыкой. А мы должны отталкиваться именно от музыкального материала. К тому же, есть стереотип — к сожалению, он не слишком далек от правды — что если приходишь в оперу, то тебя ждет четыре-шесть часов, в которые крупногабаритные люди на сцене будут мучить тебя своими страданиями, да еще и на иностранном языке, вокруг них почти ничего не будет происходить, а потом все умрут…
Мое искреннее желание — объяснить людям, что в классической музыке можно найти множество красок, интерпретаций, нюансов, которые будут интересны именно тебе, затронут тебя лично. Это зависит не от работы солистов, дирижера, художника или оркестра, а только от тебя лично — какие смыслы ты для себя откроешь в музыке. Да, классическая музыка, опера, способны открыть зрителю его самого. Конечно, может не нравиться какое-то конкретное произведение — это нормально, но из-за этого отказываться от гигантского пласта, каким является оперное искусство — это неправильно. Мне очень хочется, чтобы люди шли в театр, и здесь не чувствовали свою неуместность, а ощущали, что театр приводит нас к чему-то лучшему, делает нас немного лучше, чем мы есть.
Какой возрастной аудитории адресован ваш спектакль?
Я бы не сказала, что на наш спектакль стоит приводить, к примеру, младших школьников, хотя в нем нет абсолютно ничего, что нельзя показывать детям этого возраста. Просто особенности детского восприятия таковы, что до определенного возраста концентрация внимания у него не сохраняется более полутора часов, а после того, как ребенок теряет концентрацию, он громко начинает заявлять об этом, и очень мало детей, способных сосредоточиться на чем-то большее время. В целом, мне кажется, никого здесь не стоит отсекать по возрастному критерию. Мне бы хотелось, чтобы пришла молодежь, но это могут быть и старшие школьники, и студенты, и люди, которые хотели бы увидеть новую интерпретацию классического произведения, и слушатели, которым интересна эта музыка, а кроме того Шебалин — омский композитор, а значит «Укрощение строптивой» — это часть истории и культуры Сибири.
Премьера. В. Шебалин «Укрощение строптивой», опера в 4-х действиях — 23 октября в 17:00, 25 октября в 19:00. Музыкальный руководитель и дирижер — Дмитрий Юровский, режиссер-постановщик — Ирина Гаудасинская, художник-постановщик — Тимур Гуляев, художник по свету — Игорь Якушев, пластическое решение — Ольга Данилова-Павлова, ассистенты режиссера-постановщика — Игорь Бондаренко, Николай Нацыбулин.
Марина Родионова «Новая Сибирь»
Ссылка на полный источник