Всемирно известный балетмейстер и танцовщик Луиджи Бонино десятилетиями был ассистентом одного из величайших хореографов XX века Ролана Пети. Десять лет назад в этом качестве он поставил в Новосибирске балет Пети «Кармен». Теперь – уже как хранитель творческого наследия французского гения – он поставил в Новосибирском театре оперы и балета другой балетный шедевр Пети – «Собор Парижской Богоматери».
В разговоре, состоявшемся во время подготовки премьеры, балетмейстер рассказал о работе над постановкой с новосибирскими артистами.
Луиджи, огромное счастье вас приветствовать в нашем городе. С тех пор, как вы были здесь в прошлый раз, многое изменилось. И вы теперь – хранитель наследия Ролана Пети. Скажите, какая перед вами стоит задача в этой деятельности.
Прежде всего, хочу сказать, что очень рад возможности еще раз приехать в Новосибирск. Я еще не видел его летом и нашел, что в это время ваш город очень красив. Театр тоже прекрасен. Он изменился, но всё стало еще лучше – и репетиционные залы, и гримерные, и все, что я увидел. А моя главная задача – это донести до публики то, что создал Ролан Пети. И когда я восстанавливаю его творения, то смотрю на всё не своими глазами, а как бы глазами Ролана Пети - какими он хотел бы видеть танцовщиков и сам спектакль. И для меня это огромная ответственность.
Не могли бы вы рассказать о том времени, когда работали с Роланом Пети. Что для вас значат эти воспоминания?
Я знал Ролана Пети больше 25 лет. Он многому меня научил. Я танцевал во всех его спектаклях. Это небывалая удача и незабываемое время для меня. Пети открыл мне мир художников, декораторов, музыкантов. И все эти люди были лучшими в своем творчестве. Когда он создавал свои балеты, он ничего не планировал заранее, все у него приходило спонтанно.
Часть балетной труппы НОВАТа работала над балетом Пети «Кармен». Кто-то из них готовит партии в «Соборе Парижской Богоматери»? Кто-то из молодых солистов готовит партии?
В «Соборе Парижской Богоматери» принимают участие только два солиста, с которыми я познакомился, когда ставил здесь «Кармен» – Роман Полковников и Михаил Лифенцев. Других я раньше не знал. Роман исполнит партию Квазимодо, эту роль репетирует ещё Женя Басалюк. Эсмеральда - Ольга Гришенкова и Катя Лихова, обе балерины великолепны и каждая может сделать свой неповторимый образ. Премьеру будут танцевать ещё и приглашенные солисты – Иван Васильев и Анжелина Воронцова.
Как вы думаете, был ли персонаж Квазимодо необычным для балета и для Ролана Пети?
Все ожидали, что образ Квазимодо в балете будет с искусственным горбом, как в романе Виктора Гюго. Но Ролан Пети не стал этого делать. Он создал своего горбуна с помощью движений, пластики – приподнятого плеча. И солисты, которые исполняли партию Квазимодо, нередко жаловались, что у них болит плечо, потому что в течение двух часов нужно держать плечо в этом положении.
Насколько эта сложная хореография удается нашим артистам балета? И солистам, и кордебалету?
Поскольку хореография, действительно, непростая, мы работаем совместно – и солисты, и кордебалет. Тут нужно понимать, чем отличается хореография Ролана Пети от работ других балетмейстеров. Это трудно, к примеру, тут особенная постановка ног: Ролан Пети требует соединять ноги, держать их вместе, то есть, как-бы «закрывать», и артистам обычно нужно не менее одной-двух недель, чтобы перестроиться. Я хочу сказать, что труппа балета НОВАТа – профессионалы, они понимают, что от них требуется. И видно, что они очень любят балет. Та особая атмосфера, которая царит здесь во время репетиций – это дорогого стоит!
Были ли у вас какие-то сложности в работе?
У меня никаких сложностей не было. Трудно было, скорее, самим артистам балета, поскольку нужно абсолютно отойти от классической техники исполнения. Но видно было, что танцовщики стараются сделать всё от них зависящее и исполнить свои партии как можно лучше. Артисты должны погрузиться в эту особую атмосферу, в эту технику исполнения, войти в неё, а она, как я уже говорил, абсолютно отличается от привычной для них балетной техники.
В основе спектакля лежит гениальное произведение Виктора Гюго - роман «Собор Парижской Богоматери». В произведении много сюжетных линий, много пластов и смыслов.
Какая из них делает актуальным этот балет в наше время?
Балету Романа Пети «Собор Парижской Богоматери» более пятидесяти лет. И гений Пети в том, что его балеты не стареют. Как, например, балет «Юноша и смерть», которому уже 72 года, но ощущение, что это постановка создана только вчера. То же самое можно сказать и о «Соборе». Прежде всего, это история самого собора, но в любом балете Ролана Пети прослеживаются две основные линии – любовь и ненависть. Для Пети всегда важна борьба добра со злом, как в момент, когда Фролло убивает из ревности Феба, не в силах смириться с тем, что Эсмеральда любит этого человека. Можно сказать, что любовь и ненависть, добро и зло - это главная тема и сегодняшнего дня. Люди так же совершают зло, как и тогда. А кордебалет, толпа - это такие же люди, какие живут среди нас сегодня. И когда Фролло говорит, что Эсмеральда убила Феба, а люди верят - это точно так же, как люди верят в какие-то лживые истории сегодня. Я повторюсь – если в наше время на кого-то укажут, как на виновника трагедии, то все в это поверят, не разобравшись в ситуации. Это и делает спектакль актуальным.
В «Соборе Парижской Богоматери» и в балете «Юноша и Смерть» главные герои погибают на виселице. Почему Ролану Пети выбрал этот прием?
В балете «Юноша и Смерть» главный герой мучается, страдает и чего-то ждет, а Смерть ему указывает, что он должен себя убить. Это немного другая история. Что касается «Собора Парижской Богоматери», то здесь Фролло отправляет на гибель невинную Эсмеральду. Способ убийства тот же – повешение, но в отличие от Юноши, Эсмеральда сама себя не убивает, это не ее выбор. Первый спектакль поставлен в 1947 году, второй - в 1965 году. Думаю, что вряд ли в этой символике есть прямая связь.
Как вы думаете, кого Ролан Пети считал главным героем в этом спектакле – Эсмеральду или Квазимодо?
Думаю, для него все персонажи были одинаково значимыми. Конечно, партию Квазимодо он создавал для себя и «под себя», но предпочтений он никому не отдавал. Для него этот спектакль - не спектакль о Квазимодо. Например, Фролло для Пети также очень важный персонаж, как Эсмеральда, как Феб – все персонажи были ему дороги и близки. Роль каждого героя была очень важна для него.
Луиджи, вы сами тоже танцевали партию Фролло, что для вас значила эта партия в спектакле?
Конечно, это необыкновенный персонаж и партия, которую я всегда буду помнить. Фролло - это порочный и злой персонаж, но он тоже любит и страдает. И это одна из главных партий в моей жизни. Я танцевал в Нью-Йорке этот балет вместе с Рудольфом Нуреевым, который исполнял партию Квазимодо и Натальей Макаровой, исполнявшей партию Эсмеральды. Встреча с Нуреевым, с танцовщиком, перед которым я преклонялся, стала одной из самых незабываемых и важных встреч в моей жизни. Нуреев изменил мою жизнь. То, как он исполнял партию Квазимодо – это было необыкновенно! Но самые незабываемые моменты не только то, что было на сцене во время спектакля, а те эмоции, которые переполняли меня, когда мы, держась за руки, выходили на поклоны – с Нуреевым и Макаровой – и люди кричали нам «Браво!». Я держал за руку великого артиста балета! Это невероятно!
Вам удалось с ними пообщаться в жизни?
Макарова приезжала в Москву, чтобы исполнить партию Кармен, мы вместе обедали и ужинали, много общались. стали близкими друзьями. С Нуреевым - в меньшей степени, но тоже общались. А я был в большей степени другом Михаила Барышникова. Вот он стал мне как брат!
Поколения артистов сменяются, а хореография Ролана Пети остается неизменной. Удается ли современным артистам соответствовать оригинальным идеям автора – что им нужно для этого?
Сегодня есть танцовщики хорошие, даже очень хорошие, но настоящих артистов - с большой буквы - нет, вот поэтому так трудно исполнять хореографию Ролана Пети. Его балеты нужно танцевать сердцем, душой, а не только ногами и руками. Сейчас на сцене нет личностей. Сегодняшнее молодое поколение не осмеливается высвободить свои эмоции, выпустить их на волю, показать свой характер! У Ролана Пети, если нужно поцеловать героя или героиню, то нужно реально это сделать, а не просто коснуться или только приблизиться. Для нового поколения главное - высоко прыгнуть, поработать руками и ногами, стать очень известным. Но танец – это нечто большее. Танец должен раскрывать личность самого артиста. Конечно, и сегодня есть артисты – творцы, но в большинстве все современные артисты балета похожи друг на друга: у них великолепная осанка, прекрасные ноги, они замечательно делают вращения и прыжки, но они никак не проявляют свою личность. Они не создают образ как художники. Раньше если ты приходил в школу балета, то видел разных танцовщиков - хуже, лучше... А сегодня они все приблизительно одинаковые. Нет личности, как я уже говорил. Все танцуют ровно…
Даете ли вы как балетмейстер-постановщик эту свободу проявления личности и самовыражения исполнителю?
Я пытаюсь помочь артистам, с которыми работаю, выйти за их границы, оставить рамки, которые их сковывают, но многие из них просто не умеют создавать образы и выражать художественно своих персонажей. Они закрыты и они зажаты. Но все мы – люди, у нас всех есть чувства, которые должны быть выражены. Плохо, что современное поколение танцовщиков часто не осмеливается выпустить эмоции на свободу – для них это непривычно. А балет Ролана Пети – это всегда правда чувств, это всегда история. Это не просто танец и не просто техника, это рассказ языком хореографии.
Беседовал Юри Аннов Denis Ivanov Magazine
