В апреле новосибирцам и гостям нашего города представится возможность увидеть на сцене НОВАТа одну из последних премьер МХАТа Горького. В рамках весенних гастролей с 10 по 14 апреля МХАТ представит на Большой сцене НОВАТа спектакль-легенду «Три сестры» ‒ классическую постановку пьесы А.П. Чехова, осуществленную Вл. И. Немировичем-Данченко в 1940 году и бережно восстановленную на мхатовской сцене режиссером Сергеем Десницким. Режиссер стремился сохранить подлинную атмосферу спектакля, но при этом сделать переживания героев близкими и понятными зрителю XXI века.
В интервью для портала CultVitamin Сергей Десницкий рассказал о своей работе над исторической мхатовской постановкой.
Почему Чехов, почему «Три сестры» и почему сегодня?
Да потому, что Чехов – писатель, который писал жизнь. И он вечен и современен всегда, в любую эпоху, в любые времена. По любому поводу вы можете найти у Чехова ответы на многие вопросы, которые волнуют нас в нашей современной жизни. А спектакль Немировича-Данченко – это великий спектакль. Я не знаю более удачной постановки этой пьесы. Хотя видел я девять разных редакций у разных режиссеров, не только в России, но и в мире. Я видел спектакль Петера Штайна, спектакль Милоша Пьетора, но выше, чем у Немировича-Данченко ни у кого почему-то не получилось. И поэтому, думаю, это замечательная основа для того, чтобы опять поговорить о вечном благодаря замечательной пьесе Антона Павловича Чехова.
Я с «Тремя сестрами» связан, страшно подумать, с 1968 года. Когда я выпускался в школе-студии, я играл Кулыгина в дипломном спектакле. А здесь так получилось, что Олег Александрович Стриженов заболел, я пришел в театр получать зарплату, в кассе меня встретил Владимир Семенович Давыдов. Говорит: «Пошли срочно в верхнее фойе». Я говорю: «Зачем? Что?» – «У нас завтра показ “Трех сестер”, завтра сдача спектакля, ты должен сыграть». – «Я не играл Тузенбаха, я играл Кулыгина». – «Не важно, ты текст знаешь?» Привел меня в верхнее фойе, там сидят артисты перепуганные, потому что действительно завтра должна была сдача быть. И сидят: Татьяна Доронина, Ирина Мирошниченко, Светлана Коркошко – три сестры. «Он сыграет, он знает текст, покажите ему мизансцены». Делать нечего, они показывают мне мизансцены. Я всегда мечтал сыграть Тузенбаха! А тут такая возможность! Мы порепетировали, показали. И вот с шестьдесят восьмого года я связан с этим спектаклем.
Прошло время, и в восемьдесят втором году Олег Ефремов назначил меня режиссером, который курирует «Три сестры». И дальнейшие вводы в этот спектакль уже осуществлял я. И так получилось, что я в этом спектакле сыграл все мужские роли. Последняя была Чебутыкина.
Мой козырь в этой работе заключается в том, что я иду от того, что написал Антон Павлович Чехов. Дело в том, что там столько загадок, что сейчас, когда мы уже прошли большой путь, мы нашли столько неожиданностей и столько нюансов, что оторопь берет. Я это говорю не потому, что мы гениальней Немировича-Данченко и увидели больше, чем увидел он, дело не в этом. Во-первых, изменилось время. Немирович делал спектакль в сороковом году. Только что прошла самая большая волна репрессий. Поэтому надо было ставить спектакль не так, как он заканчивается у Чехова. А он заканчивается пессимистически. Четвертое действие – не березовые аллеи, как у Немировича, а еловые аллеи. А еловые аллеи другие, чем березовые. Березовые – прозрачные, светлые, а еловые – черные, темные. И так далее, и так далее, и так далее.
Ведь эта необыкновенная драма происходи за семнадцать лет до Октябрьской революции. Если подумать, что ждет этих людей через восемнадцать лет, то действительно становится страшновато, потому что ясно, что счастья, о котором они говорят: «Через двести-триста лет жизнь будет необыкновенно прекрасной» – не будет. И вот когда раскапываешь такие обстоятельства, невозможно сделать слепок со спектакля Немировича-Данченко. И не надо делать мертвый спектакль, надо сделать такой, который бы увлек зрителя, заинтересовал.
Скажите, почему столько времени прошло, а люди обращаются к Чехову и ищут в его произведениях то, чего там раньше не видели? Насколько вообще Чехов актуален сейчас?
Очень, очень актуален. Я вообще, в принципе, ретроград, человек позапрошлого века. То, что сейчас происходит в нашем театре российском, я не принимаю. Я не принимаю наших отважных режиссеров, которые считаются гениями. Я перестал ходить в театр на эти новомодные спектакли, потому что я устал злиться. Я не хочу злиться, когда я прихожу в театр. Для меня театр – не развлечение, отнюдь. Сегодня я немощен, играть не могу, но когда я выходил на сцену, я испытывал счастье от того, что, когда у меня возникал контакт со зрительным залом, мы вместе делали спектакль. То есть я играл, а они вместе со мной переживали. Вот это для меня театр. Живой театр. Возьмите любую пьесу, любого автора, если спектакль вызывает в зале отклик, если зритель волнуется, то это современный театр. Развлекаются в варьете, на аттракционах, на разных шоу. А если пришел развлечься и просто сидит, смотрит – нет. Театр – вещь совершенно другая. И, готовясь к тому, что нас разнесут в пух и прах, в письме Немировича-Данченко Ольге Сергеевне Бокшанской – это его секретарь, была им до самой смерти – я откопал такой кусочек. Немирович пишет: «Любую пьесу Чехова каждый раз надо ставить заново. Только не нужно выдумывать специально какие-то средства и приемы, надо подойти к ней со всем нашим пониманием и нашими обычными средствами. Но с нашими сегодняшними глазами и чувствами». Подчеркиваю: “нашими” и “сегодняшними”. А не глазами хорошего музея.
Есть ли у вас ощущение, что сейчас у актеров стандартный подход сменился на заинтересованный?
Я не хвастаюсь: со мной хотят работать.
То есть вы в спектакле победили.
Да. Я их убедил в том, что это интересно. И это самое главное, это правда. Правда, что когда ты выходишь на сцену, ты не поешь, ты не рассказываешь сказки, ты не просто читаешь текст, а ты живешь. И когда ты живешь, то не надо никаких специальных интонаций, говори так, как ты говоришь в жизни.
Как я понял, вы даже в процессе постановки что-то находите новое, у вас больше открытий?
Я уже боюсь. Вы знаете, как мне сказал один артист, когда я ставил спектакль, а я люблю менять... Он терпел, а потом сказал: «Слушай, ты мне надоел. Ты же уже поставил. Что ты меняешь? Ну да, так лучше. Но мне что, каждый раз надо будет все перестраивать заново? Останавливайся». Надо, конечно, остановиться. Работа раззадоривает, и тебе хочется еще. И я же сам себя предложил. Я не знал Владимира Абрамовича Кехмана совершенно, но пришел и сказал: «Я готов помочь вам возродить “Три сестры”, это спектакль, с которым я связан долгие годы». И в три минуты он решил. И теперь я сижу и радуюсь, мне безумно интересно на репетициях. Посмотрим, что получится.
Александр Савин, портал о культуре «CultVitamin»
Ссылка на полный источник
«Большие гастроли» Московского художественного академического театра имени Максима Горького в Новосибирске организованы ФГБУК «РОСКОНЦЕРТ» согласно Всероссийскому единому гастрольно-концертному плану Министерства культуры Российской Федерации.
Гастроли МХАТа Горького на Большой сцене НОВАТа. «Три сестры» ‒ 10, 11 и 12 апреля в 19:00, 13 апреля в 17:00, 14 апреля в 15:00.
Спектакль участвует в программе «Пушкинская карта».
Билеты ‒ на сайте novat.ru, в мобильном приложении и в театральной кассе.
До встречи в НОВАТе!