Балет «Корсар» ‒ знаковый для нашего театра. В июле 1946 года премьера «Корсара» в постановке Михаила Моисеева открыла первую страницу истории новосибирского балета. Известный советский балетмейстер Петр Гусев, придя на пост художественного руководителя балета новосибирского театра в 1962 году, сразу же осуществил постановку балета «Корсар», которую ранее он ставил в ленинградском Малом театре (Михайловский театр). В Новосибирске Гусев воссоздал балет Петипа в полном виде, вместе с украсившим его «Оживленным садом», чем очень гордился.
Впоследствии именно хореография Гусева стала основой других редакций «Корсара» на разных сценах страны: в Кировском театре в постановке ученика Гусева Олега Виноградова, на сцене Михайловского театра ‒ в версии Фаруха Рузиматова, в нашем театре в постановке Игоря Зеленского. Постановка Петра Гусева легла в основу хореографической редакции балета «Корсар» Александра Омара. Премьера спектакля состоится на Большой сцене НОВАТа 18, 19 и 20 апреля.
В преддверии премьеры Александр Омар рассказал о работе над постановкой.
Ваша карьера танцовщика развивалась вполне успешно, но вы неожиданно для многих заявили о себе как о хореографе. Когда и почему у вас возникла такая мысль?
Я преподаю в Академии русского балета имени Вагановой дисциплину «Актерское мастерство». Чтобы твои ученики могли сдать экзамены, ты должен подготовить с ними множество этюдов, сцен. И не просто взять что-то из того, что было до тебя. Ты должен придумать много новых миниатюр, этюдов. А еще однажды Иван Васильев предложил мне поставить номер для гала-концерта, посвященного его тридцатилетию. Я сам выбрал тему, сам выбрал сюжет, сам поставил. Потом мне очень хотелось сделать спектакль на русскую тему, я как-то уговорил наше руководство, они меня свели с дирекцией Эрмитажного театра. Откуда-то появились деньги, мне сделали декорации, я нашел фолк-коллектив «Колесо». То есть это был живой вокал на сцене и танцы. Это был мой первый спектакль, который назвался «Карусель».
Мне всегда было интересно что-то еще помимо того, что я танцевал, даже когда у меня был физический расцвет. В общем, за мной такая репутация закрепилась. Потом речь зашла о балете «Корсар». Спектакль был изрядно затерт, люди, которые его ставили, в театре уже не работали, и мне предложили осуществить новую подстановку балета, обозначив форму спектакля, которая соответствует нынешнему художественному курсу театра.
Как бы вы сами оценили свою роль в постановке «Корсара»?
Я выступил и как балетмейстер, восстановив все, созданное Петром Гусевым, но чтобы придать балету более современный формат, пришлось поработать и хореографом, создав ряд сцен, поставив несколько танцев, которые уже были в сюжетной канве спектакля, но хореографию я сделал другую.
А вы не боялись вообще браться за «Корсара»? Вы поставили какие-то новые танцы, обновили хореографию?
Не боялся. Я этот спектакль очень хорошо знаю. Мне сказали, что я должен сделать три акта. Мне педагоги начали предлагать: «Давай возьмем старую редакцию». Зачем?! Время прошло, а оно многое меняет. Если уж делать, то делать надо хорошо. Естественно, я волновался, переживал. В итоге я поменял все места, которые мне не нравятся в этом спектакле.
Признайтесь, какие места вам не нравятся?
Постановка обветшала, с позиций сегодняшнего зрителя в ней почти ничего не происходит. Надо было наполнить его смыслом, действием, если хотите жизненной силой. Мне кажется, это удалось. Например, Медора. Что она за персонаж? И мотивы ее любви непонятны. Ничего не понятно. Когда я начал писать свое либретто, понял, что ей не хватает характера. У Гюльнары характера больше, потому что по одной версии она сразу у паши была любимой женой, по другой версии ‒ у Гусева ‒ она рыбачка и подруга Медоры. Но у нее есть хотя бы обозначение. А Медора – просто гречанка и все, просто влюбилась. Но когда Конрада отравили, и ты понимаешь, что сейчас будет, попытайся его спасти, бороться, а не просто исподтишка ножом ткнуть. Вот я построил все так, чтобы у Медоры был характер. Балерины не сразу приняли мою интерпретацию, но в итоге, мне кажется, им такой образ стал нравиться больше, чем предыдущий. Есть еще такой персонаж, как раб Али. Что это за персонаж? Даже у Гусева. Он ничего не делает, он просто ходит рядом, красиво стоит. Непонятно, зачем он нужен как персонаж. В плане хореографии я понимаю для чего: чтобы эстетически разнообразить хореографическое наполнение. Его пластика более мягкая, более плавная, у него более аутентичные танцы. Если у Конрада все понятно – он герой, что отражено в характере движений, у него сильная пластика, то Али ‒ с хитрецой, и пластика у него соответствующая, особые руки. То есть это уже часть языка пластического. Это расширение палитры красок, наполнение самого хореографического текста. Я это все оставил, но дал ему еще и характер, действенную задачу в определенных картинах. Конрад у меня – не просто пират, который грабит. Ему это незачем ‒ он богат, а его главная задача ‒ освободить рабов. Рабство он считает несправедливым. Я попытался сделать понятней сюжет.
А сценография Валерия Левенталя сохранена?
Да! Я постарался все самое лучшее, что было в сценографии Левенталя, сохранить. Я настоял на том, чтобы оставили декорации.
А какие-то современные элементы добавлены в сценографию?
В самом спектакле практически нет. Но я хотел сделать современными начало и конец. Ведь первое впечатление очень важно. Что видит в моем спектакле зритель, когда заходит в зал? Он видит корабль. Корабль у многих, скажите вы. Но корабль был в виде нарисованного занавеса, который поднимался. В нашем спектакле это уже видеопроекция, сюжет, через который начинается рассказ о том, что происходит. Это как увертюра. Условно говоря, любой фильм начинается с того, что мы видим исходные события. Так это называется в режиссуре. Исходные события у меня в фильме – погоня. Неудачное нападение на конвой и погоня. И дальше мы видим берег, на который выбросило этих корсаров после погони. Отсюда и начинается спектакль. Кино оживает уже в виде реальных персонажей в исполнении артистов.
Вы хотите сказать, что если те мелочи, которые вы изыскали, делать так, как вы хотите, то тогда получается спектакль?
Да. И получается не просто спектакль, получается настоящий блокбастер. Как это получается? Возьмем очень важную сцену рынка, ее окончание. Определенным образом как единое целое должны работать все артисты: миманс, кордебалет, солисты, ведущие солисты. Тогда перспектива сцены будет раскрываться как кадр. То есть сначала зритель будет видеть одно, потом будет как бы следующий кадр. Не все вместе сразу, а постепенно. И каждая новая открытая персоналия будет придавать новый смысл картине. Я пытаюсь спектакль максимально насытить динамикой, действием, оставляя основой хореографию.
Вы неплохо знаете труппу НОВАТа. Как вы считаете, у нас есть полный состав?
Да, у меня уже есть несколько составов артистов. Большое уважение вызывает Михаил Лифенцев, которому доверены сразу два главных персонажа. Артист очень ответственно относится к своей работе и даже тогда, когда не его очередь проходить партию, он повторяет все вместе с тем, чья очередь проходить. Итак, Конрада готовят Михаил Лифенцев, Роман Полковников и Артем Пугачев; партию Медоры ‒ Ольга Гришенкова, Ксения Захарова и Мария Машкина; Гюльнара ‒ Анна Гермизеева, Елизавета Аношина; Али ‒ Никита Ксенофонтов, Евгений Басалюк, Евгений Зыбин; Ланкедем ‒ Арутюн Аракелян, Никита Ксенофонтов, Кохей Фукуда, Бирбанто ‒ Михаил Лифенцев, Илья Головченко и Николай Мальцев.
Какова продолжительность спектакля?
Два часа ‒ три акта 35, 30 и 25 минут, с двумя антрактами. Спектакль без купюр. Время пролетает стремительно. Всем нравится, особенно детям. Они говорят, что ничего интересней в жизни своей не смотрели.
То есть вы поставили взрослый спектакль, который нравится и детям?
Смотрите, как это работает: я угодил одним, угодил другим, угодил третьим. Ведь это хорошо. Значит, я расширяю не только палитру красок, но еще и круг зрителей. Это не только зрелые любители балета, но и дети, молодежь, а также много случайных людей, которые вообще в театр на балет пришли впервые, которым нравятся блокбастеры, которые хотят видеть какие-то суперэффекты. Посмотрев «Корсара», они могут сломать внутри себя стереотип, что балет, впрочем, как и опера, ‒ это нечто скучное. Есть вероятность, что они захотят посмотреть что-то еще. Тогда это победа. И мы работали не зря!
Александр Савин, портал о культуре «CultVitamin»
Ссылка на полный источник
Премьера. Балет «Корсар». Музыка: Адольф Адам, Юлий Гербер, Лео Делиб, Риккардо Дриго и др. Хореография Жюля Перро, Мариуса Петипа, Петра Гусева в редакции Александра Омара ‒ 18 и 19 апреля в 19:00, 20 апреля ‒ в 13:00 и 18:00.
Билеты – на сайте novat.ru, в мобильном приложении и в кассе театра.
До встречи на премьере! НОВАТ